Стены - murum

моё "алло"
разносит в свете лунное гало,

гудками разрывая тишину ,
лишая сна, возможностей и даже смысла
и я всё с той же частотой и силой висну,
местами, в датах, фактах ,эпизодах , числах,
под гримом счастья чувствуя вину.

гудками обрывая провода,
проносится ,слетев с катушек одичало,
в попытке онемевшее прервать молчанье,
в ответном ожиданьи гулкого сигнала,
с другого края света - вникуда.

гудками втиснув "я так скучаю",
всё так же задыхаясь в сумерках и смоге,
года спустя лететь в безмолвном монологе,
в прямой эфир значеньем "мне так одиноко",
как прежде рингтоном сообщая.

гудками вторить "иду по встречной ",
держу дистанцию во избежаньи трещин,
не жди, никто и никому ведь не обещан,
дави на газ, маршрут акустикой окрещен,
вместив в пятисекундный код "о вечном".

гудками длиться "куда бежала",
вне зоны поиска систем,сети и опций,
сыграв внезапно в безымянных незнакомцев,
не узнавать нарочно ,размывать, двоиться,
стирая и финиш, и начало.

гудками теплиться в груди "твоя ",
в молчаньи обретя мотив всего дороже,
владея запредельно близко сладкой ложью,
слова не смогут согревать уже так больше,
дотла зловещим пламенем сгоря.

гудками выжить храня звучанье,
напрасно говорят ,что время всё излечит,
и не становится ни на минуту легче,
забыть и утешаться станет вовсе нечем,
молчи ,ведь так продлится срок прощанья,

оставь лишь ,обнажая наголо,
моё "алло".

"До свиданья! Прощай! Tам не ты -- это кто-то другая,
до свиданья, прощай, до свиданья, моя дорогая..."
И. Бродский
--------------------------------------------------------

под ногами бездна, за плечами крылья, вход на ключе,
над далёким мысом из поленьев звездных горит костёр,
изнутри воскреснув , исключая стадию РГЧ(е)*,
наяву и в мыслях плодом расставанья произрастёт.

сиротой от мира, в ритм обратных, кадров -разбег дорог,
не угнаться лётом, распрощаться стоит, не вспоминать,
обнести пунктиром, плотным частоколом, внести залог,
навсегда подходы, ровно превращая в земную гладь.

обрастет весною фонарей бездомность , меня здесь нет,
что болело помню - этажи считала с уклоном вниз,
всё равно не сможешь, шаг и только ставя, точкою во след,
удержать рукою , в мёртвой хватке сжав, тот полёт на бис.

опустел и ладно рай, казалось, ,светлый - откатом в ноль,
одинокость вышла , род трамвайный встретил - бегущий строй,
города внештатно в шуме торопливом, выстроив консоль,
самолётов с тыла - смело управляй пóлостями строк.

до свиданья - мало, соразмерно к месту : " На том прощай!"
на губах калина от "без встреч" увянет, тон обеля,
тишина сжимала ,не услышав впредь никаких пощад,
что срослось въедино, срежу скальпом в стык нимба и крыла,

та она - ошмёток,
та она - другая,
та она - не я...


-----------------------------------------------------
*РГЧ - (медиц. ) реакция гиперчувствительности

изгиб прибрежный минуя согнутых коленей,
в фарватере минут идёт под парусом закат,
и грусти оболочку проткнув прикосновеньем,
шагая вглубь зрачков ,пьет жадно соль озера Чад.

на лодочный простор скрипенье спуская вёсел,
из тысячи лишений ,в гранях возведя залив,
и всё, что уместилось в глубоководном плёсе,
сцепив ковшом лучи ,поднял из омута глубин.

закат хранит былины и старины преданья
далеких стран и мокрую печать большой воды,
но мне дороже то, вживилось дождем что в ткани,
и прячет в тумане капель соленых слёз следы.

творя янтарным взглядом узор теней и света,
по правилам земной любви тропических лесов,
создал из ничего шедевры , прослыв эстетом,
курсирует загривками плавучих островов.

чудес так много видит ,рождающий из мрака,
его незамутненный вечностью горящий глаз,
для всех без исключенья един и одинаков,
когда теплом в касании окутывает, длясь.

и в грусть мою сгоняет жаждой ,к водопою
прокладывая путь ,от пальм по травам, наугад,
в миражной поволоке, жирафовой тропою,
достигнув дна зрачков, пить жадно соль озера Чад.

-------------------------------------
*авторская фантазия по мотивам стихотворения Н. Гумилёва «Жираф»

давай помолчим. набили слова оскомину,
подальше упрятать всё , что горчит и колется,
живут пусть они , но смотрят в другую сторону,
на самом краю, да где -нибудь за околицей.

гудят провода . сгущаются звуки города-
бубнящий монах вникает в "под напряжением ",
так много всего просто так и совсем без повода,
хранить под обшивкой ранящим искажением.

без слов уходить. шумихой гнетут попутчики,
билет сторговать - "патент вникуда" по случаю,
по следу вкрадется утро в трамвай лазутчиком,
замрет у окна - опять без билета ,чучело?

в немое побег .сегодня хоть с чёртом под руку,
ты только молчи и слушай мое молчание,
осилить не сложно авторскую методику,
уставшей душе, поверь, не нужна компания.

так всяк одинок. сильнеет найти желание
что отнято. в сходный путь собиравшись однажды,
безмолвьем кровит и просится птицей раненной
изнанка души, вкус познав той особой жажды.

несказанность слышать. vena amoris* синусы,
сумев спаковать в конверте без адресата,
и нет в том вины, что тонов сердечных индексы,
остались без слов .так в чём тогда я виновата?


------------------------------------------------------------
*В древние времена верили, что через безымянный палец левой руки проходит особая вена, ведущая прямо к сердцу, получившая название "vena amoris", что дословно переводится с латыни как «вена любви».

сшивает серебром дождя летящий аист
кусочки неба ,горизонт родня с землёй,
в круженьи плавном опьяненный высотой,
оставив зиму позади, скользит по краю
его полёт простой -
"домой я возвращаюсь".

поёт вода и острой каплей точит камень,
так оникс ночи сгладит грань ,скруглив, заря,
хранитель синевы ,лучом животворя,
встречает кровной стороны родную сажень.

и снова завтра есть ,и есть начало круга-
вращение колес под мирный перестук,
спешу на встречу -платье ,шпилькою каблук ,
легко на сердце - ведь закончена разлука.

меняя годы на секунды и мгновенья,
короче вдвое станет ходких стрелок путь,
"меня ты помнишь? помнишь! о другом забудь "-
стенает тишина ,прервав уединенье.

заброшенное время с потолка стекало,
прильнув к лодыжкам ,словно ластящийся кот,
повязкой с глаз спадёт бессилье у ворот
и в стены наконец-то выдохну устало.

тепло не остудить ,сплетаясь в монограммы,
всё прожито: от эха слов до пустоты,
и лиц не пряча в руки нервной немоты,
с зеркал воспоминанья смотрят амальгамой.

апрельским снегом цвет абрикоса кинет с крон ,
продрог в круженьи и белогрудый аист,
кричу вдогонку:" домой я возвращаюсь!",
тряся истошно надрывным криком небосклон,
невольно сокрушаясь,
что это только сон.

падает солнце, брошенный словно мяч,
насквозь ударом с силой по облакам гонимый,
долю приняв изгнанника ,странствуя по руинам,
в стенах его надрывный таится плач.

тесен пенат разверзнувшихся небес:
сбив тонкий купол ,нет возврата ,без сожалений,
падает солнце,дóлжно остановить паденье,
вспять повернув близящийся конец.

доблесть постичь крушения и потерь
сможет блажен и праведен ,ропоты урезонив,
камнем сшибая лоб в доме о божьем законе,
чтобы попасть на чашу весов и мер.

я не о том кто прав и кто виноват -
истины толкователь тó без меня рассудит,
свечи сжигать во здравие ,в память и в мудрость судеб,
веря ,настанет суетный день расплат.

тянется дыма копоть под образа,
словно призвав не спорить, тщетно не прикословить,
молча приняв,как есть, обойму пустых условий,
певчие слушать на клиросе голоса.

разве виднее тем, кому не болит -
суд неугодных сразу тут же при жизни начат,
все абсолютно стены стали Стеною Плача,
в мире ,где правит идол кровавых битв.

взглядом искать надежды заветный луч,
к солнцу взывая:" свет твой , в стыке живущий креста,
где приложить ,не ныла ,чтобы внутри темнота?
только не падай с выси небесных круч..."